— Ой, она движется! — изумлённо вскрикнула Оксана.

Углы вощёного казначейского билета начали приподниматься: сначала медленно, потом быстрее… Ещё через пару секунд стали загибаться края — всё выше, выше, и на глазах изумлённой Оксаны купюра свернулась в трубочку.

— Как здорово! Это фокус?

Мачо снисходительно улыбнулся.

— Какой же фокус? Фокус — это обман, а я всё сделал на ваших глазах, без всякого обмана. Это и есть проявление энергетики организма.

— А у меня так получится?

— Вполне возможно. Попробуйте.

Оксана разгладила купюру и положила на свою узкую ладошку. Пристально уставилась, будто гипнотизируя. Время шло.

— Ну, что?

— Не получается. Края немного приподнялись — и все. Возьмите.

Девушка протянула купюру обратно.

— Оставьте себе. Для тренировок.

— Ой, это же неудобно!

— Напротив, очень удобно. Это мой маленький подарок в честь нашего знакомства.

— Спасибо…

Мачо положил руку на тёплое колено.

— И знаете что? Когда мы приедем в Тиходонск, я приглашаю вас в ресторан. Только вы выберете сами, самый лучший.

Оксана захлопала в ладоши.

— Как здорово! Я сто лет не была в приличных местах! Тогда давайте пойдём в «Маленький Париж». Только там всё очень дорого…

Мачо сунул руку в карман, извлёк пригоршню мелочи и сделал вид, что считает.

— По-моему, должно хватить!

Оксана засмеялась. Мачо тоже довольно улыбнулся. Психологический портрет спутницы был готов. Детская непосредственность, лёгкая инфантильность, чувственность, готовность идти на контакт с мужчиной, определённая расчётливость, простота в общении…

На горизонте показались огни Тиходонска.

Рассеянный зеленоватый свет крохотных плафонов создавал в общем зале ресторана «Маленький Париж» интимную обстановку. Большие кожаные диваны, расположенные полукругом вокруг столиков, образовывали подобие отдельных кабинок, создающие если не уединение, то его иллюзию. Народу в зале было немного, в поле зрения Оксаны — вообще никого, поэтому создавалось впечатление, что они с Василием здесь одни.

— Устрицы будем? — спросил новый знакомый.

— Ой, они же мерзкие: скользкие и пищат! — сморщилась Оксана и продолжила посасывать через трубочку джин с тоником.

Спутник усмехнулся.

— Кто это вам сказал?

Сказал это Сурен, в тот единственный раз, когда приводил её сюда.

— Ой, я не помню… Кто-то из знакомых.

— Тогда надо убедиться, что это ерунда…

Василий оторвался от меню и поднял требовательный взгляд на официанта.

— Когда выловлены устрицы?

Парень в отутюженной белой рубашке, отутюженных чёрных брюках и блестящих чёрных туфлях сам производил впечатление вышедшего из-под утюга. Он стоял навытяжку, держал руки по швам и явно собирался запоминать заказ наизусть. На груди у него висел бейджик «Александр». На миг Оксана вспомнила своего мужа. Сейчас он нёсся неизвестно куда в своём дурацком поезде.

— У нас прямые поставки, доставлены самолётом из Парижа вчера, думаю, что выловлены дня три-четыре назад.

— Что ж, свежее в этих краях не найти. Давай нам по полдюжины, номер ноль. И бутылку шампанского… Сейчас, сейчас…

Василий открыл карту вин.

— Неси «Вдову Клико»! Адорада мороженая?

— Никак нет, охлаждённая, на льду…

— Две порции и бутылку «Шабли». Десерт закажем потом…

Оксана пребывала в состоянии восторга. Казалось, что она во французском фильме с Бельмондо в главной роли. Она всегда мечтала о том, что когда-нибудь, подобно киногероине, будет вот так сидеть в уютном зале ресторана с красивым мужчиной и наслаждаться вкусными блюдами, изысканными напитками и оказываемым ей вниманием. Но жизнь её этим не баловала. На определённом этапе она даже пришла к печальной мысли, что мужчины в наш век явно измельчали. Или ей просто не везло. Торопливые сверстники норовили побыстрее залезть под юбку, даже Александр никогда не водил её в приличные места по причине безденежья. Кудасов, как теперь поняла девушка, даже ухаживать толком не умел. Она уже пришла к мысли, что принца на белом коне всё равно не дождёшься. Все девушки мечтают о нём, но в итоге получают только коня, да и то не белого — драную замызганную клячу…

Только Сурен показал ей красивую жизнь, и то украдкой. Вечно занятый и куда-то спешащий, он ненадолго приподнимал занавес, показывая шикарно сервированные столы, уважение окружающих, роскошные наряды, — и тут же вновь опускал. К тому же «Виагра», бесконечные «ручные запуски»… На принца Степан Григорьевич явно не походил по всем параметрам. Он даже на белого коня не тянул… Особенно ясно это стало сейчас, когда она получила возможность сравнивать. Сурен по-купечески швырялся деньгами, заставлял стол бадейками икры и батареями спиртного, но и представления не имел о тех кулинарных тонкостях, которыми владел новый знакомый. И его «шикарные» столы были просто дорогими и сытными, но далёкими от тонкости и изыска, как и он сам.

Но сейчас давние мечты сбывались! Она сидела в кабинке с красивым и щедрым мужчиной, который был гораздо моложе Сурена и явно превосходил его в утончённости и галантности манер. Стоило ей допить джин, как обходительный спутник тут же заказал новую порцию. Значит, заметил, что горьковатый напиток с необычным привкусом ей понравился.

— Как жизнь семейная? — участливо поинтересовался Василий. — Мне кажется, тут у вас не всё в порядке…

— Это точно, — Оксане хотелось, чтобы её пожалели. — Разве это жизнь, когда я вижу мужа несколько дней в месяц! А остальные дни сижу дома одна. Однажды даже попала в лапы лесбиянки…

— Да ну? — изумился Василий.

Две порции джина на голодный желудок сделали своё дело — девушка незаметно опьянела. Не очень сильно, но движения стали размашистыми, а голос — громким.

— Представьте себе! Жена командира моего мужа, между прочим! Ну, я, конечно, ничего ей не позволила и убежала, но всё же сам факт…

— Факт безобразный! — согласился кавалер. — Но знаете, Оксаночка, это говорит о том, что вы неотразимы не только для мужчин, но и для женщин! Как же муж рискует вас так надолго оставлять?

— Спросите лучше у него, — обиженно бросила девушка. — Он помешан на своём поезде. Он живёт им, дышит им, готов всем пожертвовать ради него. Сегодня я поставила его перед выбором: я или этот поезд! И что, вы думаете, он выбрал?

— Конечно, вас! — неискренне сказал Мачо, но Оксана не заметила ошибки в интонации.

— А вот и нет! Он выбрал свой поезд! И уехал. Сейчас трясётся неизвестно куда…

— Так он проводник?

— Какой там проводник! Он офицер, ракетчик!

— Просто поразительно! А что ж это за поезд?

— Это…

Оксана вовремя сдержалась. То, что рассказал ей Александр, — военная тайна. Хоть она и пьяна, но не настолько, чтобы выбалтывать военные тайны малознакомому человеку.

— Этого я не знаю. Муж и раньше говорливым не был, а сейчас вообще ничего не рассказывает.

Мачо понимающе наклонил голову.

Александр принёс устрицы и шампанское, наполнил специальные фужеры, плоские, как вазочки для мороженого. Оксана с опаской смотрела на половинки шипастых раковин, в которых скользко отсвечивали тела моллюсков. Сурен говорил, что это гадость. Что они живые и пищат, когда их поедают.

— Они правда живые?

— Конечно! — уверенно кивнул Мачо. — Иначе есть их было бы нельзя. Устрицы едят только живыми.

— И они правда пищат?

— Нет. Пищать им просто нечем. Вот, поддевайте этой вилочкой, вот так, полейте лимонным соком, вот этим уксусом и — раз! И сразу запейте шампанским…

Оксана сделала так, как ей советовали.

— Ой, как вкусно!

— Можно будет повторить! — пожал плечами Василий. — Причём легко. А пока…

Повинуясь его знаку, бдительный Александр мгновенно освежил бокалы.

— Давайте выпьем за вас, Оксаночка!

— Ой, почему за меня?

— Потому что мужчины обязаны пить за женщин. А вы здесь самая красивая. Глупо пить за стеклянную безделушку, когда есть прекрасный бриллиант.