— Меня зовут Василий Васильевич. Фамилия моя Михеев, — представился он.

Речь у него была невнятная, с пришепётыванием. Маленькие зелёные глазки нервозно бегали из стороны в сторону, будто надеялись ухватить какую-то незаметную обычному человеку, но важную деталь. Он сразу испортил впечатление, радуга исчезла, комната поблекла и превратилась в обычную казённую заштатную контору.

— Ну что ж, давайте начнём тест, — прошепелявил Михеев, пытаясь изобразить на бледных губах некое подобие улыбки. — Садитесь поудобней.

Он сноровисто привинтил на стул никелированный подголовник с двумя выгнутыми дисками для поддержки затылка. Когда-то такие встречались в зубоврачебных кабинетах, но Саша видел их только в кино.

— Расслабьтесь, — толстяк перетянул грудь Кудасова лентой на застёжках-залипах. Впереди лента заканчивалась разрезанным поперёк стальным цилиндром, половинки соединялись пружиной, создававшей необходимое натяжение. В спецкурсе «Обеспечение государственной тайны» курсанты изучали полиграф, хотя и довольно поверхностно. Александр понял, что лента позволяет контролировать частоту и интенсивность дыхания.

Наталья Игоревна тоже подошла и поправила ленту.

— Процедура абсолютно безболезненна и не причиняет ни малейшего вреда, — ласково сказала она. — Теперь давайте пальчики…

Саша на миг ощутил тепло женской ладони. И тут же хищные, как крокодильи челюсти, защёлки вцепились в безымянный и указательный пальцы его левой руки. Очевидно, этот детектор измеряет кровенаполнение и частоту пульса.

— Теперь другую руку, — проворковала женщина, и Кудасов понял, что готов слушать её голос всю жизнь.

Хищная защёлка обхватила средний палец правой руки. Похоже, это датчик потоотделения.

— Вот и все, — Наталья Игоревна улыбнулась своей замечательной улыбкой.

Проводки от датчиков тянулись к чёрному блоку размером с большую толстую книгу, тот в свою очередь соединялся с компьютером. Перед монитором, плюхнувшись на нагретый телом Натальи Игоревны стул, устроился неприятный толстяк. Женщина и майор Маслов незаметно вышли из комнаты. Наступила томительная тишина.

— Сейчас вы запишете любую цифру от ноля до десяти и покажете её мне, — невнятно сказал Михеев. — Вот картонка и ручка, прямо у вас под рукой. Давайте. Любую.

Отставив палец с присоской, Кудасов вывел кривоватую пятёрку и повернул картонку в сторону оператора.

— Хорошо. А теперь я буду называть цифры подряд, но вы не признавайтесь, какую написали. Короче — врите!

Кудасов кивнул. Ерунда какая-то. Он знает, что я загадал, какой смысл отказываться?

— Начали. Итак, вы загадали ноль?

— Нет.

— Единицу?

— Нет.

На мониторе жили своей жизнью три линии — белая, голубая и зелёная, они то поднимались вверх, то опускались вниз, то перекрещивались, то сливались в одну.

— Двойку?

— Нет.

— Тройку.

— Нет.

«Контрольный тест, — вспомнил вдруг Кудасов, когда они дошли до десятки. — Какие реакции соответствуют заведомой лжи…»

— Продолжаем. Теперь я буду задавать вопросы, а вы коротко отвечать: да, нет, не знаю. Вопросы не ставят целью унизить ваше человеческое достоинство, обидеть или оскорбить. Вам всё ясно?

— Ясно.

— Вы живёте со своими настоящими родителями?

— Да.

— Вы родились в Тиходонске?

— Да.

— Вы жили в других городах?

— Нет.

— Вы служили срочную службу?

— Нет.

— У вас есть родственники за границей?

— Нет.

— Кто-либо из ваших родственников имеет судимость?

— Нет.

— Вы девственник?

— Нет.

Вопросы сыпались как из рога изобилия. Кудасов отвечал без запинки, он был вполне искренен. Какой смысл ему врать? Хотя некоторые вопросы показались весьма странными.

— Вы болели венерическими заболеваниями?

— Нет.

— Вступали в гомосексуальные связи?

— Нет.

— Употребляли наркотики?

— Нет.

— Задерживались милицией?

— Нет.

— У вас есть знакомые иностранцы?

— Нет.

— У вас есть постоянный половой партнёр?

— Да.

— Это мужчина?

— Нет.

— У вас бывают головные боли?

— Нет.

— Галлюцинации?

— Нет.

— Обмороки?

— Нет.

— Вы выполните любой приказ командования?

— …Да.

Голубая линия показала неискренность. Две другие подтвердили правдивость ответа. Вместе с тем аппаратура отметила двухсекундную заминку.

— Вы способны произвести боевой пуск МБР?

— …Думаю, да.

Теперь белая и зелёная линии выразили сомнения. И опять заминка.

— Вы боитесь замкнутого пространства?

— Нет.

— Вы рассказывали кому-нибудь о служебных делах?

— …Нет.

Все три линии показали ложь. И снова заминка.

Опрос продолжался ещё около двадцати минут, наконец толстяк встал, освободил курсанта от датчиков и молча вышел из комнаты. Александр опустился на диванчик у окна, переводя дух. Он весь вспотел от напряжения. Странно: обычные вопросы, обычные ответы. Ему ведь нечего скрывать… Наверное, оттого, что слишком многое поставлено на карту. Предложенная работа привлекает его, и мысль о том, что от дурацких вопросов и бездушной машины зависит, получит он её или нет, вызывает напряжение. Саша чувствовал, что его судьба решается именно сейчас, в эту минуту!

Действительно, в кабинете Кандалина шло небольшое совещание.

— В целом никаких особых отклонений не выявлено, — докладывал Михеев. — Но на вопросы о выполнении любого приказа и о способности произвести боевой запуск чёткие ответы не получены. К тому же они даны с задержкой…

— Это вполне нормально, — прокомментировала Наталья Игоревна. — Речь идёт о предположительных действиях. Он сам не знает, как поступит в этих ситуациях. Такова реакция девяноста процентов тестируемых.

— Так, может, надо ориентироваться на остальные десять процентов? — спросил Михеев. Уполномоченный и его помощник молчали.

— Как правило, это люди, не обладающие критическим мышлением, — спокойно пояснила Булатова. — Они более уверены в себе и думают, что выполнят любую задачу. Однако при учебно-боевых запусках процент срывов одинаков как для первой группы, так и для второй. Потому что думать о том, что ты сделаешь, и сделать — это совершенно разные вещи. А стартовый ступор — это серьёзная нервно-психологическая проблема!

— И он соврал на вопрос о том, рассказывал ли кому-нибудь о служебных делах, — тоном ябедника прошепелявил Михеев.

— Вот как? — насторожился Кандалин.

Но Наталья Игоревна махнула рукой.

— Это просто характеризует его как совестливого и ответственного человека. О служебных делах рассказывают практически все, только в разной степени. О новом назначении, перемещении по службе, какой-либо проблеме… Все. Сто процентов. Главное, не выдавать секретных данных. А с этой стороны он не замечен, у него прекрасное личное дело.

Михеев пожал плечами, то ли соглашаясь, то ли, наоборот, возражая. Кандалин ненадолго задумался.

— Скажите, Василий Васильевич, есть ли идеальные кандидаты, которые проходят испытание без сучка и задоринки?

— Нет, — с некоторым сожалением ответил Михеев. — А если такое произойдёт, то это очень тревожный сигнал: скорее всего, испытуемый проходил специальную подготовку. Сами понимаете, что это значит.

Уполномоченный пристукнул рукой по столу.

— Тогда и не надо наводить тень на плетень. Наталья Игоревна, проведите психофизиологическое тестирование. Если всё пройдёт хорошо, приглашайте его ко мне на беседу.

Военврач вернулась в комнату, кандидат поднял на неё ждущий взгляд.

— Полиграф вы прошли успешно, — ободряюще улыбнулась она. — Осталось тестирование по изучению свойств вашей личности. Вот это вопросник…

Булатова передала парню довольно пухлую брошюру.

— А это варианты ответов. Видите, номер вопроса совпадает с номером ответа. Вам остаётся только подчеркнуть: «Да» или «Нет». Отвечать надо искренне, потому что вопросы перепроверяют ваши ответы. Чтобы не запутаться, надо быть честным. И ещё надо уложиться в тридцать минут. Вам всё ясно?